вспомнить про крылья

Ангел. Забытый, грязный, больной

Tim-Roth-in-Skellig-001Почему-то мы думаем, что ангел чист и светел. Что у него белоснежные крылья, и он никогда не теряет перьев. Но ангел может оказаться совсем другим.
Об этом фильм «Скелиг» (Skellig, 2009, режиссер Аннабел Джэнкел), снятый по книге Дэвида Олмонда.
Главный герой мальчик по имени Майкл переезжает с родителями в новый дом. И находит в заброшенном сарае странное существо. Грязное и противное – в исполнении Тима Рота. Майкл начинает чувствовать к нему что-то особенное. И принимается заботиться о нем – в тайне от всех. И к его удивлению этот странный не то человек, не то сова оказывается настоящим Ангелом. И жизнь Майкла начинает меняться.
Да, Ангел может быть грязным. В оборванной одежде, горбатый и двигающийся с трудом. Он может любить пиво, а не божественный нектар. И может быть недружелюбным. Грубо, надрывно разговаривать – уставший от жизни, от одиночества и от собственной немощи. У него может дурно пахнуть изо рта. И у него даже может быть отрыжка. Покрытая коростой кожа. …И потухшие глаза.
Он может быть так не похож на наши представления об Ангелах, что мы можем сначала его не узнать.
Важно узнать. Судить не на основании общепринятых представлений о чем-то, а чувствовать отклик внутри себя. Сквозь собственные отвращение и стыд почувствовать что-то большее. Угадать, что под горбом прячутся крылья. Потерявшие перья, утратившие силу, давно не знавшие полета, но крылья.
Можно поиграть в такую фантазию – будто у каждого из нас где-то неподалеку есть старый сарай. И там живет наш собственный Ангел. Каким мы встретим его? Давно ли обращались к нему? Как часто его посещаем?
Наш Ангел выглядит в зависимости от того, как часто мы к нему и с чем обращаемся. Верим ли в него. Помним ли. Востребуем. Знаем ли о его силе или забыли о ней. И готовы ли сходить к нему в гости.
Готовы ли взглянуть внутрь себя. Можем ли встретиться с собственным стыдом и страхом. Настолько рискнуть, чтобы открыться любви. Или предпочитаем не смотреть туда, внутрь, в свой собственный сад. Не замечая, как он зарастает сорняком и ветвями. И совершенно забыв, что там, в глубине, есть заветный сарай, где обитает наш собственный Ангел.
Если не решаемся о нем вспоминать или думать. Если считаем его чем-то недоступным. Или считаем себя недостойными общения с ним. Или разочаровались в жизни. Или просто забыли, что можно просить и молиться. Тогда наш Ангел чувствует себя невостребованным и ненужным. Брошенным. Забытым. Тогда он стареет. Болеет. С трудом ворочает спину. Забывает, как это — летать, и его крылья хиреют. Одежда становится грязной и истлевает. Такой ангел прячется в темном пыльном месте, где его никто не увидит и никто не найдет. Хотя, на самом деле, ждет, когда о нем вспомнят. Пусть, на первый взгляд, и уже ничего не ждёт.
SkelligМожет быть, не столько мы сами нуждаемся в том, чтобы обрести себя, воплотиться здесь, в своей жизни, на Земле, не столько мы сами нуждаемся в индивидуации – сколько наш Ангел. (Эту мысль я однажды прочитала у создателя архетипической психологии Джеймса Хилммана, и она меня поразила).
Просто вспомнить о нем. Просто пойти искать. Например, спросить своего Ангела: «Ты где?» и прислушаться, как это внутри. И если повезет – отыскать. Найти — в своем теле, в душе, в воображении. Пусть пока незнакомого. Пусть вызывающего совсем иные чувства, нежели мы ждали от Ангела.
Для начала просто его навестить. Принести поесть. И даже банку пива. Вспомнить. И начать разговаривать.
И тогда что-то начнет меняться.
Как написал Илья Кормильцев (кажется, это было его последнее стихотворение перед смертью):

«Мир — это больница для ангелов, которые разучились летать
И позабыли дорогу на небо, свалившись с лестницы,
Как героини латиноамериканских сериалов
Их можно легко опознать по увечной походке,
По стыдливым взглядам, опущенным в кружки с кофе,
Потому, что, даже одетые в хорошие костюмы,
Они всегда чем-то неуловимо смахивают на бомжей.
И с каждым днем они все меньше и меньше
Верят в свое исцеление,
Все реже и реже пытаются украдкой взглянуть вверх:
Не дай Бог, еще и выздоровеешь —
И что там тогда делать, на этом небе?
Все дети пристроены, все внуки здесь;
И вообще — кто мне сказал, что я когда-то был ангелом?..
И вот посреди подобных размышлений
Плечи их неожиданно раскрываются,
Стыд покидает глаза,
А тела медленно растворяются в воздухе вместе с кустами азалий,
Бутоны которых ангелы только что
Задумчиво сшибали концами своих тросточек».

Светлана Гамзаева психолог Нижний Новгород пряностидушикартинка 141

куст азалии

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.